Книга:

ХРИСТИАНСТВО И ЯЗЫЧЕСТВО

Владимир I вторгся в византийские владения в Кры­му, взял Херсонес и отсюда уже диктовал свои условия императорам. Он хотел породниться с императорским домом, жениться на царевне и принять христианство. Ни о каком вассалитете в таких условиях не могло быть и речи.

Около 988 г. Владимир крестился сам, крестил своих бояр и под страхом наказаний заставил креститься киев­лян и всех русских вообще. В Новгороде тот же До-брыня, который учреждал там культ Перуна, теперь кре­стил новгородцев огнем и мечом.

Формально Русь стала христианской. Погасли по­гребальные костры, на которых сгорали убитые рабыни, угасли огни Перуна, требовавшего себе жертв наподо­бие древнего Минотавра, но долго еще по деревням на­сыпали языческие курганы, тайно («отай») молились Перуну и огню-варожичу, справляли старинные празд­ники. Язычество слилось с христианством.

Церковь на Руси была организована так: во главе ее стоял киевский митрополит, назначаемый или из Кон­стантинополя, или самим киевским князем с последую­щим избранием собором епископов. В крупных городах находились епископы, ведавшие всеми церковными де­лами большой округи — епархии. С обособлением от­дельных княжеств каждый князь стремился к тому, что­бы его столица имела своего епископа.

На игрищах нет ни крыши, ни защиты от ветра, но нередко и дождь идет, дует ветер, метет метель, но мы ко всему этому относимся весело, увлекаясь зрелищем, гибельным для наших душ.

А в церкви и крыша есть и приятный воздух, но туда люди не хотят идти...».

Все средства искусства были использованы церковью для утверждения своих взглядов на жизнь и обществен­ную структуру.

Ораторы убеждали аудиторию в том, что «властели бо от бога устроены», что человек должен купить себе покорностью и смирением в этой жизни вечное бла­женство после смерти.

Художники изображали «Страшный суд», когда, по фантастическим предсказаниям пророков, восстанут из гробов все умершие за несколько тысячелетий существо­вания мира и бог начнет последний суд, определяя пра­ведно проживших свою жизнь в рай, а грешников — в ад на бесконечные муки. Кисть художника рисовала безо­бразных чертей, хватающих грешников и бросающих их в печь, пронзающих крючьями, рвущими грязными когтями их тела...

Стройное пение и торжественное театрализованное богослужебное действо должны были показать другой, праведный полюс христианского мира.

Архитекторы стремились вознести церковные зда­ния над хижинами и хоромами, так чтобы именно церк­ви создавали архитектурный ансамбль города.